Горы дагестана фото с названиями и описанием: 15 мест в Дагестане, которые стоит увидеть каждому — Межрегиональный Информационный Ресурс Молодежи

Дербент, Республика Дагестан, Россия.

Дагестан богат нефтью и природным газом. Есть также месторождения угля, железной руды, цветных и редких металлов, но пересеченная местность препятствует полноценному освоению минеральных и гидроэнергетических ресурсов республики. Промышленная деятельность сосредоточена на нефтяных и газовых ресурсах прибрежной равнины в районе Махачкалы и Избербаша. Другие отрасли включают машиностроение, энергетику, производство строительных материалов, деревообработку, стекловарение, виноделие и пищевую промышленность.Обработка железа и ковров — традиционные ремесла. Электроэнергия вырабатывается станциями на реке Каракойсу в Гергебиле, на Тереке на Каргалинской, на Сулаке в Чиркее, Чирюрте и Кизилюрте.

Основная часть населения зарабатывает себе на жизнь сельским хозяйством, главным образом животноводством, поскольку только 15 процентов земли пригодны для обработки. В частности, в больших количествах содержатся овцы. Склоны холмов часто террасированы, а район дельты реки Терек и прибрежная равнина орошаются для выращивания овощей и фруктов, таких как вишня, абрикосы, яблоки, груши и дыни.Основные зерновые культуры — пшеница, кукуруза (кукуруза) и рис (в дельте Терека). Рыбалка также важна на Каспийском море. Железные дороги связывают Дагестан с Москвой, Баку, Астраханью и Гудермесом. Морские пути пересекают Каспий с главным портом Махачкалы, а автомобильные дороги соединяют все железнодорожные станции республики.

Дагестан, что в переводе означает «горная страна», был заселен русскими еще в 15 веке. По соглашению между Россией и Ираном регион был аннексирован Россией в 1813 году; контроль над районом был завершен в 1877 году.В 1921 году, после гражданской войны в России, он стал автономной республикой. В постсоветский период многие факторы, в том числе давняя напряженность между различными этническими группами республики, укоренившаяся организованная преступность и растущая исламская воинственность, отчасти поощряемая сепаратистами из соседней Чечни, способствовали созданию нестабильной атмосферы. В конце 20-го и начале 21-го веков преступные группировки и исламские боевики совершали жестокие нападения на политических деятелей, полицию, российский спецназ, а иногда и на религиозных лидеров.Примечательно, что в 2009 году был убит министр внутренних дел республики. Кроме того, в результате взрывов железных дорог и газопровода была нарушена инфраструктура Дагестана. Площадь 19 400 квадратных миль (50 300 квадратных километров). Поп. (2010) 2 910 249; (2015 г.) 2 990 371.

В глухих деревнях России продолжается хождение по канату

Под дикое звучание деревянных духовых инструментов и барабанный бой дагестанской народной песни, стройный молодой человек, одетый в вышитый жилет, белую рубашку и облегающие брюки, сжимает 20-футовый титановый шест для баланса и шаг с крошечной платформы на высоте 12 футов над голой деревянной сценой.

Ученики циркового училища Огни демонстрируют непревзойденное мастерство на Дагестанском фестивале культуры 2017 года в старинном приморском городе Дербент.

Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.

С непревзойденной грацией он идет по канату. Глядя прямо перед собой, он начинает народный танец на трясущемся кабеле. Его удары ногами и сгибания в коленях завершаются аналогичными движениями, выполняемыми, что удивительно, лежа на спине.На одной ноге он поднимается, чтобы дополнить свои прыжки с высокой проволокой казачьими прыжками. Затем он отступает, чтобы вернуться на платформу.

Он передает свой шест молодой женщине в яркой традиционной одежде и с белым платком на голове. Она выходит, как и ее коллега-женщина из противоположной башни, гарцуют друг к другу, никогда не глядя вниз, исполняя свой собственный танец.

У них нет страховочных веревок и нет сетки. Танцуя назад, они возвращаются к своим башням, махая (воображаемой) толпе перед тем, как спуститься вниз.

Удивление их мастерству, смешанное со страхом перед их падением, так учащало мой пульс, что я вспотел. Обращаясь к Асхабали Гасанову, усатому дрессировщику и руководителю этой труппы, «Дагестанские орлы», я задаю самый очевидный вопрос: «Как они могут там не бояться, когда внизу нет сети?»

«Страх никогда не может быть компаньоном дагестанскому канатоходцу», — парирует Гасанов. «Никогда.» Он выключает ноутбук, управляя музыкой. «На данный момент достаточно!» он кричит.Артисты спускаются со сцены.

Мы находимся в полуразрушенной Дагестанской государственной филармонии имени Татама Мурадова, в нескольких кварталах от бирюзово-серебряных вод Каспийского моря, в Махачкале, беспокойной ветхой столице Российской республики Дагестан.

Балансируя кувшин на голове, 12-летняя Анисат Тамай тренируется в Цирковой студии «Пехливан» в столице Дагестана Махачкале. Ее тренер Асхабали Гасанов сам ветеран скакалки.

Пожалуйста, соблюдайте авторские права.Несанкционированное использование запрещено.

Гасанов тренирует свою труппу под эгидой Пехлеванской цирковой студии, в которой 13 действующих и потенциальных исполнителей. Сегодня он наблюдает за генеральной репетицией «Орлов», которые часто гастролируют по России, выигрывали призы в Дагестане и выступали в Москве. (Им пришлось отклонить приглашения выступить подальше из-за отсутствия средств на поездку.)

В их репертуаре есть номера, в некоторых из которых участвуют три человека, с обручами и повязками на глазах и ходунки, стоящие на плечах друг друга, бегущие вперед и назад или выступающие. со связанными вместе ногами.Чтобы достичь их уровня мастерства, требуются почти ежедневные тренировки и немалая доля врожденного уравновешенности — и уравновешенности.

Ходьба по канату, согласно краеведам, возникла не как развлечение, а как способ перебраться через ущелья и овраги Дагестана, что в переводе означает «страна гор».

Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.

Некоторые говорят, что ходьба по канату началась здесь как способ преодолеть гористую местность отдаленного региона.(Дагестан означает «страна гор».) «Однажды, — объясняет Гасанов, — Али крикнул своему соседу по другую сторону ущелья:« Эй, Ахмед, заходи в гости. Брось веревку и иди! »

Да, говорит краевед Сергей Манышев. «Хождение по канату началось в 19 веке как способ для воинов переходить между скалами».

Традиционно деревня Цовкра Первая, где в 1935 году предприимчивые ремесленники превратили эту практику в зрелище, которое станет популярным на свадьбах, праздничных мероприятиях и местных праздниках, считалась родиной дагестанских канатоходцев.Но на самом деле он, вероятно, развился в других, более труднопроходимых частях этой удаленной страны.

Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.

«Я занимаюсь этим 13 лет. Я никогда не падал! » — говорит Ибрагим, сын Гасанова, 24-летний юноша с точеным подбородком и темно-карими глазами, который только что танцевал джигу на проволоке.

«А вы не боитесь падать?»

«Я никогда не боюсь! Никогда!»

«Пока, — вставляет Гасанов, — слава Богу, ни один из моих учеников не пал! И мы уповаем на Бога, что никто этого не сделает! »

Мне трудно в это поверить. Никогда? (Падение было бы моим первым ходом ). Когда я осторожно давил на него, он признался, что однажды пара потеряла равновесие на проволоке, но приземлилась без травм.

Остановившись из-за весеннего шторма, приближающегося к селу Хунзах, трое молодых учеников Магомеда Асхабали укрываются в своей машине, ожидая его разрешения вернуться на веревки.

Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.

И он говорит: «Один парень упал с проволоки высотой 23 фута, но он перевернулся в воздухе и приземлился на ноги. Он даже закончил, помахав публике! »

Такой апломб характерен для действий Гасанова, которые всегда заканчиваются тем, что его орлы галантно сальто кувыркаются или выходят, чтобы приветствовать публику.

В заброшенном театре на берегу Каспийского моря в Махачкале двое из 30 учеников Пехливанской цирковой студии занимаются дуэтом на канате.Сидящий внизу тренер Асхабали Гасанов наблюдает.

Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.

Если не считать бесстрашие, одна из учениц Гасанова в день моего визита испытала приступ нервного возбуждения — по понятным причинам, потому что она, по сути, двигалась по проволоке с завязанными глазами в головном уборе, напоминающем бурку. Заметив, что она идет слегка наклонившись вперед, Гасанов, интуитивно чувствуя ее нервозность, приготовился заметить ее на всякий случай, если она упадет.Но она закончила без происшествий.

«Боязнь высоты, — говорит Абдулкерим Курбанов, директор республиканской школы циркового искусства, финансируемой государством, — мешает некоторым ученикам заняться ходьбой по канату».

Школа была основана его отцом в 1969 году в Дагестанских Огнях, небольшом городке на побережье Каспийского моря, примерно в ста милях к югу от Махачкалы. По словам Курбанова, с ростом рождаемости в Дагестане «в нашу школу приходит все больше и больше учеников».

Двойная или даже тройная опасность: тренер Асхабали замечает студентов Ашхаба Гитиномагодева и Ибрагима Халила, которые готовятся спустить Патимат Муртазалиеву по канату.Как обычно, не существует страховки, чтобы поймать трио, если они потеряют равновесие.

Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.

Он наблюдает за 16 инструкторами, которые обучают 180 детей до и после обычных уроков. Они часто выступают на местных мероприятиях, в том числе на престижных, проводимых в близлежащей исторической крепости Дербент. (Некоторые из его учеников предпочитают заниматься другими предлагаемыми цирковыми навыками, такими как жонглирование или гимнастика.Крупная российская телекомпания НТВ недавно засняла действия фуникулеров Курбанова — их самое значительное признание на сегодняшний день.

На тренировке один из инструкторов Альберт Фархатов говорит мне, что научить студентов падать жизненно необходимо. Шестилетний Адам Зенгиев демонстрирует, имитируя падение головой вниз, прижав подбородок к шее и заложив руки за спину, чтобы защитить голову.

Затем он имитирует приземление на ноги, как будто с высоты. «Обратите внимание, — говорит Фархатов, — что он приземляется на цыпочки, а не на пятки.Шок от приземления на пятки может повредить почки.

Его ученики обычно разминаются с помощью растяжки и гимнастики. Те, кто достаточно смел, чтобы попробовать ходьбу по канату, обычно совершают первые набеги на канат уже в первый же день. Они начинают с веревок, натянутых примерно на пять футов над землей, затем на девять футов, и заканчивают практикой на тросе высотой 10 футов. Они тренируются со страховочными веревками, которые проходят через крючки, прикрепленные к потолку, и закрепляются на поясах вокруг их талии.

Всего за третью неделю в канатной школе в Цовкра, отдаленной горной деревне, отважная новичок в ярко-зеленом платье, девятилетняя Фатима Гаджиева изо всех сил пытается удержать равновесие, а двое более опытных учеников наблюдают за ней. .

Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.

Четыре ученика, которых я наблюдаю, рассказывают мне о падениях, которые, несмотря на то, что их проверил тренер или веревки, привели к царапинам, вывихам спины или растяжению мышц ног.Они не обращают внимания на эти неудачи, но 13-летняя Эсли Раджабова признается, что «весь месяц дрожит от страха на веревке». Но она продолжала настаивать и теперь действует мастерски — и бесстрашно.

Некоторые действия, говорит Фархатов, такие как выступление со связанными ногами или подъем по лестнице на другого канатоходца, считаются слишком опасными для студенток. Я спрашиваю, почему, и он неопределенно намекает на то, как это может повредить их репродуктивным органам.

Ученики практикуются в аудитории, как и в любой другой школе, за исключением цирка и каната, натянутого между двумя башнями.Я смотрю, как они привязываются к страховочной веревке, взбираются на вышку и начинают свой распорядок. Они несколько неуверенно движутся по проволоке, балансируя на своем шесте, подпрыгивая вверх и вниз или делая шпагат. Одна молодая женщина ставит наполовину полную пластиковую бутылку с водой на традиционный дагестанский головной убор с плоским верхом и уверенно идет по веревке. Бутылка остается на месте.

После занятия я болтаю со студентами. Что их мотивирует? Они говорят, что узнали о Республиканской школе циркового искусства из уст в уста, проверили ее и, заинтригованные, записались.

Лежа на спине, но не отдыхая, ученик тренера Альберта Фархатова из циркового училища Огни выполняет сложное упражнение на тросе. Школа — единственное подобное учреждение в горном регионе.

Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.

«Я люблю выступать перед толпой», — говорит Анна Ханун. «Я хочу показать им, на что я способен. Для меня важно то, что я ставлю цели и достигаю их, всегда заставляя себя идти дальше.

Диана Керимова, 14 лет, соглашается, добавляя, что «достижение целей в жизни — это хорошо!»

В последние годы в Дагестане исламисты подталкивают людей к принятию более консервативных методов, которые отговаривают женщин от публичных выступлений. Но пока женщины-канатоходцы одеты в традиционную дагестанскую одежду (а не в цирковые трико), никто не возражает.

Фархатов говорит, что он заинтересовался выступлением, потому что он рос с натянутым канатом во дворе.«Мои братья, сестры и соседи все прошли пешком, — говорит он.

Студенты улыбаются и просят меня сфотографировать их на мой iPhone. Я счастлив сделать это. Им есть чем гордиться.

Каньон Сулак, недалеко от деревни Дубки, считается самым глубоким ущельем на Земле. Река, которая течет по нему, обеспечивает водой и гидроэнергией Махачкалу, столицу Дагестана.

Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.

История присоединения Дагестана к России доступна на сайте Президентской библиотеки

В год 200-летия присоединения Дагестана к Российскому государству фонды Президентской библиотеки пополнились самыми редкими и современными материалами об этом историческом событии.

В октябре 1813 года Российская империя и Персия (Иран) подписали Гулистанский мирный договор, положивший конец русско-персидской войне. Согласно документу, Персия признала присоединение Дагестана и других территорий к России.Таким образом, Россия укрепила свои позиции на Кавказе, а Дагестан получил защиту от турецких и иранских захватчиков.

На сайте Президентской библиотеки представлена ​​подборка первых цветных фотографий территорий Дагестана, присоединенных к России. Это фотографии, сделанные в начале 20 века российским фотографом Сергеем Прокудиным-Горским. На них изображены величественная красота и строгость гор и природы Дагестана, деревни и виды исторических мест.

Изначально часть местного населения выступала против присоединения Дагестана к России.Борьбу горцев против Российской империи возглавил имам Шамиль, имя которого уважают как русские, так и дагестанские народы. С захватом этого человека окончательно прекратилось сопротивление кавказцев присоединению, но его имя до сих пор прочно ассоциируется с понятиями отваги и героизма.

Мужчине посвящен комплект материалов из фондов библиотеки. Например, на сайте национального электронного репозитория размещено «Место заключения Шамиля» — фото Прокудина-Горского.Интересная редкая брошюра «Шамиль — бывший имам Чечни и Дагестана», выпущенная через несколько месяцев после «важного и радостного события — взятия в плен самого известного имама Чечни и Дагестана» в 1859 году. В ней представлено эссе. про последнюю войну на Восточном Кавказе, биографию и даже «моральные свойства и описание внешности» Шамиля, его повадки и образ жизни.

В книге есть воспоминания одного русского офицера: «Почтенный вид Шамиля, его благородные черты глубоко впечатлили меня.Я понял, почему его личность внушает ему фанатичную преданность ». Согласно воспоминаниям горцев, перечисленным в книге, когда Шамиль говорит,« его глаза метают молнии, а цветы сыплются изо рта ».

Характерно, что после поимки имама с честью привезли в Петербург, любезно принятый Александром II, который обеспечил своему недавнему врагу хорошее содержание (20 000 рублей ежегодно). Резиденцией для Шамиля была назначена Калуга, затем Киев.В 1870 году российский император отпустил его в Мекку.

После присоединения к большому и могущественному государству Дагестан приобрел предпосылки для возникновения новых условий жизни и экономического развития. Как подчеркивал В.А. Потто в своей книге, опубликованной в серии «Солдатская библиотека» в 1899 году: «В Дагестане каждая территория была отделена друг от друга неприступными горами, и жители страны с незапамятных времен делились на ряд независимых общин. . » Впервые в своей истории в составе России Дагестан обрел собственное единство и внешнюю безопасность.

Помимо редких изданий, в сборник вошли относительно новые документы и исследовательские работы. На сайте Президентской библиотеки также размещена действующая Конституция Республики Дагестан. Оцифровка новых материалов продолжится.

Разговор с Алисой Ганиевой — Музыка и литература

Грейс : Ваша книга была первым дагестанским романом, переведенным на английский язык, и вы, что бы там ни было, тесно связаны с регионом своими произведениями.Как вы относитесь к тому, что критики склонны описывать вас в таких терминах?

AG : Чем больше вы пишете, тем сильнее ваша литературная репутация. Вам приписывают определенную полку или коробку. На вас навешивают ярлыки, вас выделяют критики, и вас воспринимают как принадлежащего к определенному разделу литературы. От меня ожидали, что я подниму определенные проблемы или напишу в определенном стиле, потому что меня воспринимали как нового автора, который раскрывает terra incognita , технически часть России, но имеющую совершенно другие увлечения и образ жизни. менталитеты.Язык там тоже русский, одна из разновидностей русского; это своего рода пиджин. Я тоже работаю с этим языком… вещь , противопоставляя нейтральный язык моего рассказчика местным выражениям и фразам на турецких языках, на арабском, персидском и, конечно же, на дагестанских языках. Там более тридцати языков, так что это плавильный котел историй и заблуждений.

Grace : Языковое разнообразие в регионе и то, как вы привносите его в свою работу, поражает на многих уровнях.Учитывая, что мы читаем этот текст в переводе, мне было интересно, как вы подходите к потенциальному клиенту или к процессу перевода ваших книг, особенно с учетом этой потребности в том, чтобы каким-то образом сохранить различные языки и их влияние.

AG : Это был действительно героический поступок со стороны моего переводчика [Кэрол Аполлонио], потому что в моем романе были разные слова и термины, которые, с одной стороны, являются русскими, но с другой стороны, иногда они другое местное значение, или это сленговые выражения, а иногда просто принадлежат другому языку.

В оригинале мне приходилось время от времени использовать сноски, чтобы объяснить, что что-то означает, но английский перевод неизбежно содержит намного больше сносок, потому что есть два порога, которые вы должны пройти. Я знаю, что иногда читателям трудно превзойти эти сомнительные сноски и что для этого нужно время и терпение, но в то же время это похоже на путешествие в этнологические джунгли совершенно неизвестного мира, который оказывается достаточно знакомым.

Джинни : Как темы языка и письма в романе укрепляют и укрепляют дагестанскую идентичность?

AG : Вы знаете, когда я писал роман, я думал, что, возможно, круг читателей будет ограничен людьми, интересующимися конкретно Кавказом — людьми, которые там живут, или людьми, которые работают в этой области в качестве лингвистов, или может быть, журналисты, но оказалось, что поднимаемые там темы вполне универсальны.Идеи возводимых вокруг нас стен, изоляции и отчуждения между людьми и расами и национализма начали процветать сразу после выхода этого романа на русском языке. Был Брексит; было избрание Трампа. Было так много всего. Иммиграционный кризис в Европе. Начали строить настоящие стены. Это было так странно наблюдать, особенно когда было создано так называемое Исламское государство. В своем романе я как раз думал о возведении этого виртуального государства и о том, что Кавказ является его частью.Мне интересно, как местные вещи оказываются универсальными, а языковые барьеры оказываются не такими непреодолимыми, как кажется.

Мы поменяли название, кстати, потому что русское название звучит как «гора фестивалей» или «гора праздников». Английское название представляет содержание романа более ясно, чем «Гора торжеств», которое является довольно расплывчатым названием. Кстати, немецкое название звучит как «Русская стена». Конечно, они испытали на себе Берлинскую стену — еще одно совпадение местных условий.

Элизабет : Возвращаясь к персонажам, было ли что-то конкретное, что вы пытались сказать о гендерных ролях?

AG : В течение нескольких месяцев после публикации Salam, Dalgat! г. происходил литературный розыгрыш, потому что люди думали, что он написан человеком из Дагестана. Моя настоящая личность была раскрыта только во время церемонии вручения [Дебютной премии], поэтому это вызвало дискуссию о том, как мы различаем женский литературный стиль и мужской стиль.Некоторые эксперты утверждали, что это возможно, и они утверждали, что женщины используют прилагательные и более внимательны к деталям и отношениям, а мужчины более лаконичны, а их стиль более динамичен, чем аскетичен. Так что моя художественная литература, с их точки зрения, очень мужская. Это динамично; любовной темы почти нет. Как будто я хотел поиграть с этим предубеждением и предрассудками, я посвятил свой второй роман, Жених и невеста , именно «женским» вопросам, таким как брак и свадьбы. Даже название звучит слабо и даже банально, как будто это какая-то эстрада, но сделано это специально.Здесь я использую две точки зрения, и каждая глава чередуется. Первый — с точки зрения женщины. Вторая — от третьего лица, но главный герой — жених.

Гора и стена в этом смысле гораздо более «мужское». Я даю больше места мужским персонажам, особенно когда это связано с политическими вопросами, с будущим региона, со стеной, которая строится (или , а не ). В основе моего повествования лежат отношения и семья.Это отражение того, что на самом деле наблюдается в республике. Есть много пространств, зон и кусочков реальности, которые являются табу для женщин. Я не могу вести некоторые разговоры без того, чтобы их вели только мужчины, и это было ограничение, которое наложила на меня сама жизнь. Реальность, история, которую делают только мужчины, как будто мы живем в патриархальном обществе сто лет назад, это происходило в Дагестане, когда я писал этот роман. В некотором смысле для меня это было возвращением к средневековью, потому что это был большой разрыв между этим новомодным мусульманским патриархальным образом жизни и тем, что было раньше стилем жизни Дагестана.Конечно, он был традиционным и архаичным, но женское жилище было намного больше. Были еще некоторые пережитки матриархального мировоззрения. Земля, например, самая ценная собственность горцев, по устным законам Дагестана передавалась по наследству только дочерям. Эти законы всегда сильнее российских законов или законов шариата, которых не было в Дагестане, за исключением короткого периода войны между Россией и Кавказом в девятнадцатом веке. Эта замена истинной, подлинной памяти этой ложной памятью, навязанной памятью о Саудовской Аравии, является феноменом, который я нашел очень интересным с художественной точки зрения, потому что он представлял сосуществование стольких слоев, стольких часовых поясов. одна страница.В одной семье вы видите людей, живущих в разные века.

Довольно часто старшее поколение — те, кому за сорок или пятьдесят, — более прогрессивны, чем те, кому за двадцать. Возможно, это зависит от среды, в которой они выросли, когда все социальные институты разваливались, когда их система образования ухудшалась, и это повлияло на их способность впечатляться радикальными идеями.

Бен : Мадина кажется мне прекрасным примером этой тенденции.Она почти похожа на Иова: несмотря на то, чего ей стоит вера, будь то жених или более мирный Дагестан, она сохраняет эту крайнюю веру в радикальное толкование ислама, представленное в вашем романе.

AG : Я думаю, что это одна из черт фанатизма и фанатизма, приверженность одной идее и неспособность видеть альтернативные идеи. Это фанатизм может показаться впечатляющим, но это примитивный способ существования. Он также провоцирует нетерпимость у людей, если они уверены, что ведут единственно правильный образ жизни.Тогда все остальные грешники и так далее. Так что превращение нормальной девушки, так сказать, в машину идеологических фраз и лозунгов — вещь довольно интересная. В случае с Мадиной я пытался рассказать об этом странном сдвиге женских ролей в Дагестане с большой позиции на пассивную. Конфликт в семьях между девушкой, желающей носить хиджаб, и ее матерью, выступающей против этого, с одной стороны, или между девушкой, желающей вести более открытый образ жизни, пить вино со своими сверстниками, сидеть за столом с мужчинами и быть с другой стороны, более свободная жизнь — вещь повсеместная.

Что движет этими молодыми женщинами? Почему они хотят быть в тени мужчин? Почему они отказываются от своих прав и полномочий, которыми обладали их матери? Может, таким образом в Дагестане решается проблема разрыва поколений. Молодому поколению всегда приходится бороться, чтобы найти свое место в мире. Если их родители, как они выражаются, являются предателями религии, то они должны быть настоящими защитниками религии. Это простая формула.

Мадина и Ася, другой главный женский персонаж, являются этими двумя типичными фигурами.Ася не может найти свое место в этой суматохе сил и идеологий, потому что она недостаточно традиционна, недостаточно религиозна, но в то же время не оторвана от этого общества. Она внутри него, и она должна играть по его правилам. Это «полу» позиция. Женщины в этом отношении гораздо более уязвимы, чем мужчины. Конечно, оба пола очень сильно ограничены местными традициями, а также супружескими традициями, но, как я уже упоминал, девочки сталкиваются с гораздо большим количеством табу. Если вы увидите курящую женщину, это будет большой скандал, а ее репутация будет в клочья.Есть так много вещей, которые меняются, отнимают права женщин, а сами женщины отдают их добровольно. Это процесс самоочарования, я думаю, промывания мозгов. Это желание кому-то принадлежать. Мадина решила стать чьей-то собственностью. Это была ее идея, но в то же время то, как они представляют эту реальность, звучит как наделение женщин большей властью и большими правами. Это противоречивая вещь. Если прислушаться к их словам, Мадине и ее сверстникам, можно подумать, что они живут в каком-то раю, что все их желания исполняются, но на самом деле они также изолированы от мира своими коллегами-мужчинами.

Энни : В романе сущность преодолевается идеологией: российская патриотическая идеология и субсидии, которые должны исходить от правительства, на самом деле ничего не делают. моджахедов не знают арабского. Плакаты с надписью «сжечь» — это все, что написано слева направо, сами пишутся слева направо. И предполагаемая исламская власть не может поддерживать инфраструктуру города в рабочем состоянии. Путь вперед, кажется, представлен во сне Шамиля о горе — возвращение к традициям и единству.Но и мечте о Горе Празднований не хватает содержания. На это намекает таинственный незнакомец, который знает имя Шамиля, хотя ему ничего не говорят, незнакомец, который говорит, что человек может подняться на гору, думая, что есть деревня, но он не найдет ничего, кроме руин. И это тоже изложено в утопическом романе Махмуда Тагировича. Что это говорит о возможности или невозможности создания прочных и прочных институтов и форм власти в Дагестане? Откуда может взяться субстанция, как не из России, прошлого или идеологии?

AG : Это вечное обсуждение.Это сложный вопрос, потому что Кавказ всегда был местом, где разные империи соперничали за власть. Турецкие империи, османы пытались завоевать это место, а также Иран, когда он был больше. С давних времен, с семнадцатого по восемнадцатый век, был вихрь сражений, соглашений, перемирия и войн, но местные жители не очень сильно его чувствовали, потому что жили в своих горных лабиринтах. Иногда они даже не знали, что, например, часть Дагестана раньше принадлежала Ирану.Ничего не изменилось в их повседневной жизни, потому что лидеры этих стран не удосужились углубиться в эти далекие провинции и заняться местным образом жизни.

Все изменилось в девятнадцатом веке с участием России. Была реакция. Двадцать пять лет шла очень кровопролитная война. Дагестан оказался сложным регионом для включения в состав России. Смертельный регион. Может быть, поэтому он вдохновил так много писателей. Это считалось участком свободы, где по-настоящему реализовывались честь и все эти романтизированные, идеалистические черты, такие как достоинство и самоуважение.

Но, конечно, реальность намного поганее этих высоких лозунгов. Впоследствии, в советские времена, Россия превратилась в большой экспериментальный фронт со всеми этими утопическими идеями коллективных, социалистических обществ без собственности, где все становится общим; даже жены и мужья объявлялись обычным явлением, а ревность, например, считалась пережитком буржуазии. Реальность состояла из переселений, раскулачиваний, сталинских лагерей ГУЛАГа.

Эта идентичность аварцев или лакцев — местной национальности — действительно была стерта.В настоящее время все эти языки исчезают. Люди забывают свои местные традиции, свои законы и свою литературу. Все унифицировано и глобализировано, и все началось в советские времена под очень мощным лозунгом «Дружба народов». Под этим лозунгом освобождения альпинисты были переселены из своих гор с многовековой культурой, возможно, примитивной с определенных точек зрения, но более развитой с других точек зрения.

В любой рушащейся империи всегда есть моменты гражданской войны и ненависти, и люди расходятся, и все это происходило в бывшем Советском Союзе.Внезапно кавказцев стали называть пришельцами, изгоями, чужаками, которых, например, не ждут в Москве. Если вы приехали в Москву без билета обратно — вам нужно было нести билет обратно, чтобы доказать, что вы уедете из Москвы через пару дней, — вас тащили в полицейский участок, хотя вы являетесь гражданином этой страны. Итак, это была очень дискриминационная политика, но эта политика была основана на некоторых фактах, таких как война в Чечне и исламские миссионеры, прибывшие с Ближнего Востока и распространяющие там свою пропаганду, и некоторые террористические атаки.Все смешалось воедино.

Всего пять-семь лет назад он начал спадать, потому что Россия нашла нового врага — Украину. Они начали войну в 2014 году, и внезапно новостная пропаганда сместилась. Изменилось, и кавказцев теперь выставляют молодыми людьми. Многие туристы приезжают в Дагестан из других городов России. Еще десять лет назад это считалось опасным. Они думали, что в Дагестане идет какая-то война, что там людей убивают и бросают в рабство.Но предвзятое отношение к региону изменилось так быстро. Все меняется в зависимости от презентации в СМИ. Люди очень легко забывают свои старые предрассудки, усваивая новые.

Крис: Насколько «реалистичной» вы считаете свою стену? Что важнее — проанализировать символику стены, а не цель ее строительства или параллели с реальным миром?

AG : Конечно, было много голосов, говорящих, что было бы выгоднее отрезать Кавказ, поэтому этот сценарий изоляции фактически обсуждался различными маргинальными группами, начиная с сторонников превосходства белой расы и заканчивая либералами, которые говорили: «Дайте Кавказу свободу!» На самом деле Дагестан никогда не был по-настоящему независимым.Он всегда состоял из различных феодальных княжеств или свободных союзов, протодемократических малых государств, таких как древнегреческие государства, каждое со своими собственными законами. У них даже менялась власть каждые несколько лет, так что иногда они были довольно прогрессивными государствами, но архаичным образом. И, конечно же, они не могут сосуществовать с современным положением вещей. Мы не можем повернуть машину времени вспять, поэтому невозможно вернуть это состояние невинности. Эта идентичность теперь частично светская, русская, частично мусульманская, и есть этот тонкий слой местной аутентичности, в основном связанный с такой культурой, как танцы, кухня и чувство юмора.

Думаю, писатели пишут антиутопии по определенным причинам. Одна из причин — очаровать будущее. Когда вы воплощаете какой-то сценарий в реальность в своем вымышленном мире, этого может не случиться в реальном мире. Должно быть, это была такая волшебная игра, в которую я пытался играть. В этом романе я заявлял, что если светское государство уйдет, может прийти так называемое Исламское государство. К сожалению, это был очень реалистичный вариант.

Многим подросткам со страстным мировоззрением легко промыли мозги пропагандисты этой концепции «возвращения к нашим предкам.«Давайте вернемся к образу жизни Пророка. Давайте воздержимся от этого грязного, испорченного состояния, и тогда мы достигнем рая на земле ». Но вы не можете соблюдать законы шариата, если живете в светском государстве со светской конституцией. Единственное решение — независимость со строгим исламским правлением. Это очень хорошо на бумаге, в воображении, но на самом деле мы видели, как все прошло в Сирии.

Крис : Возможно, своего рода контрапункт к этой изоляции и стремлению к единообразию можно увидеть в том, как ваш роман также включает в основную сюжетную линию несколько отрывков из выдуманных литературных произведений, которые одновременно усложняют и углубляют исторические записи. .Чего вы стремились достичь с помощью этого множества голосов?

AG : Я не мог представить Дагестан одним способом, одним стилем или одним голосом. Это часть общей полифонии романа. Моя художественная литература выглядит даже какофонической, а не только полифонической, потому что я воспринимаю мир как лоскутное одеяло и сопоставление разных голосов, взглядов и точек зрения. Для меня нет ничего полного или абсолютно неоспоримого, кроме, конечно, определенных научных фактов и законов, а также моральных табу, заложенных в нас.Вам нужно перепроверить и посмотреть с других углов. Именно это я пытался сделать, представляя стихи Махмуда Тагировича или советский роман, который читает мой персонаж. Каждый персонаж может писать по-своему, поэтому иногда я представляю персонажей, с которыми не согласен; Я привожу отрывки из исламских газет, например, чтобы показать реалии, окружающие моих персонажей, и представить эти разные голоса, которые мне были нужны.

Здесь тоже есть источник юмора.Я стараюсь не превращать свой роман в трагическое, мрачное, катастрофическое повествование. В Дагестане, в этом негармоничном обществе, где традиции, современность, фундаментализм, суеверия, безвестность и погоня за модой смешаны вместе с чувством юмора, высоким и вульгарным, они часто сосуществуют на одной тарелке.

Лиам : Одним из наиболее ярких элементов книги, среди полифонии и хаоса, являются симметрии в языке и повторяющиеся ситуации. Например, фраза «Наконец-то в комнате воцарилась тишина, и все посмотрели на лысого председателя, который стоял, плотно прижавшись пухлыми пальцами к полированной столешнице», повторяется дважды.Однажды он относится к человеку в редакции газеты (Шарапудин Мурадович), другой — к персонажу (Гаджи Мурадович) в романе соцреализма, который Шамиль случайно подхватил. Что означает, что эта цитата повторяется в двух разных контекстах? Что в нем говорится об истории или о связи между художественной литературой и реальной жизнью?

AG : Замечательно заметить эту симметрию. Я думаю, все дело в повторяемости мира и мечтательной природе реальности, в которой они живут.Хотя мой роман реалистичен, в нем есть и постмодернистские черты. У нас есть гора празднований, которая может быть мечтой или галлюцинацией, а может быть реальностью. И финал романа, где, с одной стороны, все умирают, а с другой — все встречаются где-то на небесах, на этой Горе Празднований. Когда мы видим эту повторяющуюся фразу, если мы замечаем эту фразу, то, возможно, мы подумаем о нереальности некоторых из этих отрывков или сцен. Может быть, некоторые из них были просто мечтами или иллюзиями, а может быть, реальность — это сон третьего человека, и он повторяется.Так что это постмодернистская игра, и она также про абсурдность нашей реальности. Может быть, это отражение того, как мы существуем. В историческом плане мы всегда движемся по кругу, особенно в России, где порой повторяем свои исторические ошибки и оказываемся в том же месте, где были сто лет назад. Это просто символ этой спирали или метафора неопределенности реальности.

Я всегда пишу о чем-то современном, но современность — это что-то очень нестабильное.Новости, мода, сленг, городские пейзажи, политическая ситуация — все меняется так быстро, превращая любое из своих экстра-натуралистических описаний в исторический отчет. Итак, можно сказать, что здесь кроется большая опасность для любого искусства, которое стремится оставаться сложным и продвинутым, и любая хорошая литература, которая выживает, всегда нацелена на будущее, но в то же время это не мешает классическому роману быть очень привязан к своему времени, своим шуткам и собственным спорам.

Когда я говорил о меняющейся реальности, которую пытался уловить и сохранить в своем романе, я также имел в виду, что первые десять или пятнадцать лет двадцать первого века стали поворотным моментом для Дагестана, когда последнее поколение его подлинной, архаичной культуры ушло в прошлое.Это оставило поле открытым для нового поколения новых мусульман с их глобализированными повестками дня, ценностями и вкусами, заменив прежний имидж места совершенно новым. Это быстрое разрушение, это вымирание, это исчезновение в сочетании с быстрым созданием и появлением чего-то нового, дали мне такую ​​бурную реальность, что я не мог не погрузиться в нее как писатель. Думаю, это солянка, в которой можно увидеть обломки необратимого прошлого вместе с искорками чего-то абсолютно беспрецедентного.

Алиса Ганиева выросла в Махачкале, столице Дагестана. Ее литературный дебют — повесть Салам, Далгат! Номер , изданный под мужским псевдонимом, получил престижную премию «Дебют» в 2009 году, а настоящую личность Ганиева раскрыла только на церемонии награждения. Ганиева работает журналистом и литературным критиком. Ее последующие романы вошли в шорт-лист всех трех главных литературных премий России и переведены на несколько языков.

Хосе Вергара в настоящее время является приглашенным доцентом русского языка в Swarthmore College.Осенью он присоединится к русскому отделению колледжа Брин-Мор в качестве доцента, и его первая книга, Все будущие погружения в прошлое: Джеймс Джойс в русской литературе , скоро выйдет в издательстве Cornell University Press (серия NIU на славянском восточноевропейском языке). и евразийские исследования).

Студенты-участники: Сартак Харджай, Элизабет Хон, Чимин Ли, Бенджамин Розенцвейг, Грейс Сьюэлл, Ник Урик, Джинни Юн, Энни Чжан и Крис Хаочен Чжао

Новый шелковый путь | Национальное географическое общество

Динамит из Анкары.Десять тонн, а это займет два дня. Грузовик осторожно набирает высоту, поднимаясь на 760 метров вверх по горам на северо-востоке Турции, где облачное солнце заставляет далекие ледяные поля катиться, как далекое море. Это красивая, неприступная страна, через которую скоро пройдет новая железная дорога.

Арслан Устал ждет динамита в снегу. Ночные температуры опускаются до 40 градусов ниже нуля. Стоя перед железнодорожным туннелем, Устал говорит, что в такую ​​погоду ваша слюна замерзает еще до того, как упадет на землю.Это молодой человек, все еще 30 лет, свободный с турецким юмором, даже здесь, в холодных облаках, в ожидании динамита, который сделает вулканическую гору удовлетворительной для его требования проложить через нее туннель. Свободен с хорошим юмором, потому что он знает, что это предприятие может сделать карьеру молодого инженера: строительство железной дороги Баку-Тбилиси-Карс (БТК), «железного шелкового пути», который соединит богатый нефтью регион Каспийского моря с Турцией. и дальше в Европу.

Утомительно созерцать путешествия древности.1200-километровый (750-мильный) участок земли между Черным морем и Каспийским морем известен как Кавказ, названный в честь горного хребта, через который Устал роет свой туннель. До того, как регион был поглощен Российской империей, Кавказ служил перевалочным пунктом между Европой и Азией; через него проходил старый Шелковый путь. Тем не менее, транспорт между Западом и Востоком никогда не был легким. Веками, чтобы попасть из одного моря в другое, нужно было плыть на север вверх по Дону от Азовского моря, плыть по степи, а затем плыть по Волге к Каспийскому морю.Только когда русские начали строить железные дороги через Кавказ в 19 веке, вы могли путешествовать по этому региону напрямую.

Железный шелковый путь откроет новую главу в истории Кавказа. После распада Советского Союза в 1991 году новые независимые республики Южного Кавказа — Грузия, Армения и Азербайджан — вновь обрели стратегическое значение. Осознание огромных запасов нефти и природного газа, лежащих под и вдоль Каспийского моря, вызвало борьбу за прокладку трубопроводов через Южный Кавказ, чтобы вывести эти ресурсы на европейский рынок.Сегодня трубопроводы работают, и БТК строится, чтобы смазать торговый бум, транспортируя европейские товары на восток и нефтепродукты на запад через Южный Кавказ. После завершения, к 2012 году, железная дорога начнется в столице Азербайджана Баку и пройдет через грузинский город Тбилиси, а затем перейдет в Карс, турецкий почтовый город на юго-западной окраине Кавказского региона.

Участие Турции сигнализирует о новом мировоззрении в регионе, который часто считают задним двором России.Подобно трубопроводу Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД), который был открыт в 2005 году для доставки нефти из Баку в турецкий портовый город Джейхан на Средиземном море, железная дорога БТК является результатом союза между Турцией, Грузией и Азербайджаном; соседнюю Армению намеренно исключили из партии. И, как и трубопровод, этот коридор восток-запад станет альтернативой прохождению через Россию на север или Иран на юге. Это проект экономического развития, социальной инженерии или проницательной геополитики стоимостью более 600 миллионов долларов, в зависимости от вашей точки зрения, которая на Южном Кавказе смещается так же быстро, как снег, закрывающий горную дорогу.

Для Устаэля, начальника тоннельной операции на турецко-грузинской границе, эта железная дорога стала чем-то другим: дорогой к одиночеству. Вернувшись в Трабзон, турецкий прибрежный город на Черном море с умеренным климатом, его подруга затуманилась, когда она представила себе два года в горах Кавказа, потому что именно столько времени потребуется, чтобы построить этот туннель. Она просто не могла этого сделать. Устаэль выдыхает, перемешивает сахар с чаем. Мужчина должен делать выбор. Дым висит над столовой. Рабочие, покрытые мелом от туннельной пыли, смотрят вдаль на людей в солнечных шортах, гоняющихся за мячом по телевизору.За окнами воздух перемешивает очередная метель. Во время Первой мировой войны 90 000 османских солдат ждали в этих горах прибытия русских. «Некоторые замерзли, не сделав ни единого выстрела», — говорит Устал. Он берет каску и идет к двери. Работа в тоннеле ведется круглосуточно, в смену по три часа.

Точно так же работа для турецкого государства бесконечна, стремясь получить признание в Европейском Союзе (ЕС). Турки с возмущением смотрят на такие страны, как Болгария и Румыния, которые уже приняты, страны с гораздо менее развитой экономикой и большей коррупцией.Между тем Турция, союзник НАТО по холодной войне, ждет приглашения, которое может никогда не поступить. Это «по крайней мере вызывает вопросы справедливости», — говорит Н. Ахмет Кушаноглу, турецкий заместитель директора по транспорту, отвечающий за железные дороги. «Лицо Турции обращено на запад вот уже два столетия». Теперь Турция смотрит на восток, чтобы стать незаменимой для Запада. Как только в 2013 году откроется железнодорожный туннель Мармарай под проливом Босфор в Стамбуле, поезда из Баку дойдут до Лондона. «Легко понять, что эта железная дорога будет служить и Европе, — говорит Кушаноглу.

Глядя прямо на восток, Турция в последнее время пыталась восстановить отношения со своей соседкой Арменией. В 1993 году она закрыла границу и прекратила железнодорожное сообщение с Арменией в знак лояльности к Азербайджану — близкому союзнику Турции, исповедующему ту же мусульманскую религию, — после того, как христианская Армения помогла этническим армянам в азербайджанском анклаве Нагорного Карабаха в кровавой войне. война за отделение. В прошлом году в Цюрихе под пристальным вниманием ЕС и США Турция подписала соглашение с Арменией о налаживании дипломатических отношений и открытии границы.Но затем армяне потребовали, чтобы Турция признала, что массовые убийства ее народа в 1915 году представляли собой геноцид, чего Турция не желает делать. Со своей стороны турки начали настаивать на разрешении нагорно-карабахского конфликта. Поскольку ни то, ни другое вряд ли произойдет в ближайшее время, сделка — и возможность для сближения — рухнула прошлой весной.

Мост между Турцией и Арменией действительно существует, хотя большая часть его обрушилась в реку Ахурян, которая глубоко врезается в ущелье, служащее границей между двумя странами.Город Ани на Шелковом пути стоит заброшенным вдоль этой части границы, его мечети и церкви остались нетронутыми спустя тысячу лет, а его базары перекликаются с зимним ветром. За электрическим забором и через реку армянские сторожевые вышки охраняют руины.

Примерно в 80 километрах (50 милях) к северу от Ани рабочие Устаэла продолжают копать четыре метра (13 футов) каждый день. После завершения туннель будет длиться полторы мили на глубине 395 метров (1300 футов) под поверхностью.По словам Устаэля, это будет один из самых продолжительных мероприятий в Турции, и все будут знать его имя. «Может, тогда я пойду работать в теплое место».

Устал проводит время простоя в Карсе, в 68 километрах (42 милях) к югу от границы. Двухчасовая поездка стала насыщенной из-за скользкого спуска с горы. По обледенелым дорогам машина проезжает по деревням на склонах, мимо минаретов и глиняных крыш заросших травой каменных хижин. Огромная миграция людей на запад в поисках работы лишила эти деревни всех, кроме наименее мобильных.Лисы кормятся на обочине дороги, фары зажигают им глаза.

В Карсе, месте великих сражений 19 века между турками-османами и русскими, сохранилась цитадель на вершине холма. Женщины остаются дома. Мужчины идут рука об руку по улицам, наслаждаясь напитком ракии в салунах, существующих в этом регионе слабого ислама. Раки по вкусу напоминает французские пасти со вкусом аниса, но в Карсе мало европейской изысканности. Это может измениться, когда БТК свяжет этот город с Баку, его богатым антиподом на Каспии, привнеся новые доходы в местную экономику.Губернатор Карса Ахмет Кара рассказывает о том, как железная дорога превратит Карс в город, «важный в глазах мира». Позади Кара висит фотография Мустафы Кемаля, или Ататюрка, первого президента Турции, который превратил Османскую империю в современное светское государство, поддерживая западные методы и объявив фески вне закона.

В вязаной шапке на голове и в толстом анораке, Устал наблюдает, как бурильная игла у дальней стены туннеля делает маленькие камешки из твердых пород.Фронтальный погрузчик поднимается по склону туннеля, его ведро несет тонну только что выброшенного камня. Он выходит из туннеля и скатывается в метель, проезжая мимо Устаэля к ожидающему его грузовику. Он говорит, что хочет внести свой вклад в современную Турцию, помочь соединить Восток и Запад. Когда приходит динамит, он смеется, когда видит, что его сделали в Китае; он уже однажды пересекал эту границу.

Сегодня взрывов не будет. Горная порода достаточно мягкая, чтобы дрель могла выполнять свою работу без динамита.Устал смотрит вниз по туннелю в сторону Джорджии. «Мы еще не нашли золота», — шутит он. Камни падают из фронтального погрузчика в грузовик, звук удара почти заглушает его голос. «Шелковый путь снова будет жить».

В Ахалкалаки не нанимают. Золота здесь тоже нет. Мало что блестит на труднопроходимых холмах недалеко от этого города на юге Грузии. Здесь заканчивается старая железная дорога из столицы Грузии Тбилиси. Начиная с этого места, будет проложено 95 километров (60 миль) новой железной дороги, идущей на юг через горный туннель Устаэля до Карса.Еще 120 километров (75 миль) существующей железной дороги будут восстановлены. Работа начинается с оттепели.

Ахалкалаки находится в Грузии, но большинство его жителей являются этническими армянами и очень бедны. Заводы в Ахалкалаки были демонтированы после распада Советского Союза, их компоненты распроданы при новом капитализме. С момента закрытия сельскохозяйственных коллективов некогда плодородные земли заросли сорняками. Бандиты перерезали алюминиевые провода и медные соединители, которые помогали приводить в движение железнодорожные вагоны, продавая металл в Иране и Турции.Экономика сильно пострадала в 2007 году, когда русские закрыли здесь военную базу.

Работы нет, поэтому мужчины едут в Москву, где надевают оранжевые комбинезоны дворника и отправляют деньги домой. Многие из тех, кто остался, чувствуют себя брошенными центральным правительством Грузии. Протесты были часты. Очень мало людей в Ахалкалаки и окрестностях Джавахети говорят по-грузински, а в школах некому преподавать язык. В течение 1990-х годов вырисовывалась перспектива того, что Джавахети может стать следующим отколовшимся регионом Грузии, как Абхазия и Южная Осетия на севере, которые провозгласили независимость в начале 1990-х, но остаются в основном непризнанными.

Теперь Грузия рассчитывает, что железная дорога БТК повысит экономическую активность и поможет интегрировать этот неспокойный армянский анклав в остальную часть страны. Когда впервые было объявлено о планах открытия железной дороги, армяне Грузии выступили против ее строительства, сославшись на несправедливость обхода Армении. Но сегодня в Ахалкалаки есть небольшая надежда, что новая железная дорога облегчит эту долгую посткоммунистическую выдержку.

Григорий Лазарев стоит на страже у открытого базара Ахалкалаки.Он берет картофель на партию у местного фермера, обменивает его на мандарины, а затем продает фрукты на базаре по 40 тетри за килограмм, или около десяти центов за фунт. Он хотел бы работать на железной дороге. «Я слесарь, сварщик, старший инженер», — говорит он. «Продажа мандаринов вредна для моей психики». Он стоит перед грудой фруктов в багажнике своего зеленого Москвича, глядя налево и направо на многих других, которые также продают здесь мандарины. В советское время на этой улице был порядок, говорит Лазарев.«Но все стали продавцами». Ему 58 лет, у него достаточно зубов, чтобы жевать мягкую пищу, например, цитрусовые. У него двое маленьких детей, а в кармане пальто есть несколько тетригангов.

Когда Лазарев ехал два часа в город Карцахи, чтобы подать заявку на работы на железной дороге, подрядчики отказали ему. Он посетил лагерь, формирующийся на окраине Ахалкалаки, где скоро соберутся турецкие и азербайджанские квалифицированные рабочие. Они сказали, что нельзя управлять экскаватором Komatsu.Вы не говорите по-грузински.

Министры в Тбилиси говорят, что Ахалкалаки станет важной станцией на Железном шелковом пути, где поезда будут переключаться между европейской и российской шириной колеи. Жителям Ахалкалаки сложно представить, чем они получат пользу. Как и Лазарев, многие сотни местных жителей подали прошения о проведении работ на железной дороге, но такая работа остается недостижимой.

Условия улучшились с тех пор, как Михаил Саакашвили стал президентом Грузии, и жители Ахалкалаки это признают.При Эдуарде Шеварднадзе у них было электричество только пять часов в день — пока они спали — достаточно, чтобы хлеб успел испечься к утру. Это был натуральный образ жизни: никакого телевидения, плохие дороги, слабое взаимодействие с Тбилиси и нормирование дров, питавших домашние печи, которые не давали людям замерзнуть в своих кроватях. Сейчас несколько хороших дорог и электричество весь день, если не водить в каждом доме. В Ахалкалаки часто бывает холодно, даже в помещении, и постоянный стресс заставляет людей блуждать по этим улицам слабо, совсем не то, что могущественные нарты, легендарные гиганты, населявшие Кавказ до прибытия людей и вдохновившие их вырезать горы на царства, а затем на наций.

Грузия, которой всего 19 лет, переживает период юности. Семь лет назад Революция роз породила всевозможные юношеские устремления. Членство в НАТО. Включение в Европейский Союз. Взять под жесткий федеральный контроль отколовшиеся регионы Абхазия и Южная Осетия. Перестройка отношений с Россией. Саакашвили хотел всего, хотел быстро. Если бы не северный сосед Грузии, он бы получил все.

Русские долгое время чувствовали свое право на Грузию, поскольку именно они в XIX веке объединили грузинскую знать в свои ряды, сформировав из многих княжеств единое управляемое образование, христианское укрепление в регионе, который в остальном был союзником османов или персы.Россия также испытывает глубокую эмоциональную привязанность к земле, романтизированной Александром Пушкиным и Львом Толстым. Но доброжелательность — это вопрос перспективы. Вскоре после попытки Александра I принять Грузию в 1801 году овдовевшая грузинская царица встретила царского посланника кинжалом в бок, убив его.

Совсем недавно напряженность резко возросла, поскольку Россия, пресытившаяся западными желаниями Грузии, закрыла границу между двумя странами в 2006 году. Россия обеспокоена тем, что, если Грузия получит доступ к западным институтам, которые она так уважает, это может вдохновить на подобное вольнодумство на Северном Кавказе — в том числе российские регионы Дагестан, Ингушетия и Чечня, которые продолжают содрогаться от взрывов и убийств, угрожающих территориальному владению Москвы.

Летом 2008 года давняя напряженность между Россией и Грузией переросла в войну. Россия предприняла попытку установить контроль над сепаратистскими регионами. Ее войска разгромили армию Грузии, а Россия признала Южную Осетию и Абхазию новыми странами. Это было напоминанием о том, что небольшая стычка в этих пограничных землях может спровоцировать глобальное столкновение. Тем не менее, ЕС и США были явно не склонны вмешиваться. После войны прозападная политика Грузии застопорилась. Хотя граница между двумя странами вновь открылась в марте прошлого года, напряженность все еще остается высокой.

Подобно Прометею, которого боги приковали к Кавказу в наказание за то, что он наделил человечество силой огня, Грузия не может избежать своих координат. И все же его положение на карте может быть его самым сильным преимуществом. Для НАТО Южный Кавказ теперь рассматривается как необходимый маршрут для снабжения войны в Афганистане, с тех пор как террористические атаки в ноябре 2008 г. начали угрожать маршруту снабжения через Хайберский перевал в Пакистане. Для Турции, важного торгового партнера, Грузия — ворота в Среднюю Азию.Армения и Россия не могут торговать друг с другом, минуя Грузию. А азербайджанская нефть не может достичь Средиземного моря, не пройдя через Грузию, принося стране 65 миллионов долларов ежегодных транзитных сборов.

Джорджия — маленький игрок за столом, которому осталось складывать маленькие фишки. Действительно, наиболее значительным воздействием Железного шелкового пути на Грузию может оказаться тревога, которую он вызовет в черноморских портах Батуми и Поти, наиболее динамично развивающихся экономических центрах страны, если вместо этого грузовые перевозки будут перенаправлены в Турцию.Тем не менее, Грузия может надеяться, что в случае нового конфликта с Россией европейские страны будут возмущаться, если их торговля через Южный Кавказ будет нарушена.

В Ахалкалаки Григорий Лазарев собирает свои весы и их ржавые одно- и пятикилограммовые гири и медленно уходит от базара. Он проходит похоронную процессию, бегущую по главной улице, фотография умершего человека прикреплена к лобовому стеклу седана. Взявшись за руки, мужчины идут по грязи улицы, женщины — по грязи тротуара.

Домик Лазарева был построен в 1850 году при упорном Николае I. Крыша сильно наклоняется, угрожая обрушиться. Лазарев не может заплатить, чтобы исправить это. Он и его семья живут на ежемесячную пенсию его матери в размере 90 лари (около 50 долларов). Тем не менее, когда к ним приходят гости, жена Лазарева Лиза сама накрывает на стол то, что у них есть. Дочь, Гоар, сидит за старым пианино и практикует свои уроки, наполняя маленькую комнату музыкой и ошибками. Лазарев скорбит о своей неудаче с железной дорогой и в целом, но не так громко, чтобы его семья услышала.

Он роется в шкафу и возвращается к столу. В его руке подплечник с войлочной подкладкой, зеленая ткань которого потускнела почти до серого. Это эмблема лейтенанта, инженера пограничной службы России. «Мой дед служил при Николае II, — говорит Лазарев. «Он построил дороги в Ахалцихе и Батуми». Лазарев улыбается, редкий случай, а потом в комнате темнеет. В Ахалкалаки отключили электричество, и Лазаревы замолчали, но за звуком старого рояля.

Изначально в Баку поражает электричество, его фонари на проезжей части покрывают новый асфальт от аэропорта до города. Баку больше не обеспечивает половину мировых потребностей в нефти, как это было в начале ХХ века. Но похоже, что это так. За последние три года вдоль бульвара Нефтчилер Проспекты открылись всевозможные роскошные магазины, в окнах которых отражается вода Каспийского моря. Планы реализуются по созданию курорта с нулевым выбросом углерода за 4,5 миллиарда долларов на острове Зира, в заливе за городом.Вскоре откроется отель Four Seasons, который примет гостей, привлеченных в Баку богатством государственной нефтяной монополии, расположенной через дорогу. За пять лет, прошедших с тех пор, как по трубопроводу БТД началась перекачка нефти из Каспия и денег в Баку, экономика Азербайджана выросла более чем на 100 процентов.

Спустя годы после того, как бывший президент Турции Сулейман Демирель затронул тему Железного шелкового пути в своей речи в Тбилиси в конце 1990-х годов, вовлеченные стороны попытались заручиться международным финансированием его строительства.Но армянская диаспора блокировала все усилия по финансированию, убедительно аргументируя это тем, что прокладка железной дороги, как и прокладка нефтепровода до нее, была карательным жестом, связанным с Нагорным Карабахом. Вашингтон, ЕС и Всемирный банк остались в стороне. Когда в 2005 году открылся нефтяной кран, что на короткое время сделало Азербайджан самой быстрорастущей экономикой в ​​мире, колебания международных финансистов больше не имели значения. Теперь Азербайджан может позволить себе собственный участок железной дороги, модернизируя 500 километров (313 миль) устаревших линий до границы с Грузией.Он также ссужает Грузии несколько сотен миллионов долларов на строительство участка на условиях добрососедства — 25 лет под один процент ежегодно. Великодушие — это удовольствие от изобилия.

Поезд не проходил через родной город Мусы Панахова на западе Азербайджана, поэтому он пошел искать его. Он окончил Московский транспортный институт при Леониде Брежневе, затем вступил в советское железнодорожное братство. Советский Союз управлял крупнейшей в мире железнодорожной системой; все стратегические грузы перевозились поездом.Эта централизованно управляемая сеть была ключевой частью инфраструктуры национальной безопасности, защищенной и привилегированной. У сотрудников поездов были свои отдельные больницы, свои школы, даже собственная милиция. «У нас было все, кроме министерства иностранных дел», — говорит Панахов, ныне заместитель министра транспорта Азербайджана.

Железные дороги сегодня в Азербайджане менее важны. Согласно плану покойного Гейдара Алиева, третьего президента страны и основного гражданина, который силой воли превратил Азербайджан в то, чем он является сегодня: относительно безопасного, относительно независимого экономического диктатора региона, преобладают нефть и газ.Алиев проявил дальновидность, пригласив иностранные фирмы к сотрудничеству в освоении Каспия, и он понимал важность Железного шелкового пути. Панахов — это человек, который закладывает еще одну опору в план Алиева по сохранению независимости азербайджанцев.

51-летний Панахов разворачивает карту Южного Кавказа на столе в своем офисе и медленно водит пальцами с востока на запад, от моря к морю. За этим столом он вел переговоры с министрами транспорта Грузии и Турции в переговорах, которые длились до раннего утра.Херувим, но с седеющими волосами, он говорит мягким голосом, очерчивая числа. Общая протяженность Железного шелкового пути: 500 миль. Общая годовая грузоподъемность: 25 миллионов тонн. Он говорит об азербайджанцах, бежавших в Турцию от коммунизма. «Я испытываю чувство счастья, когда снова связываю братьев», — говорит он.

Азербайджан стал мусульманской парламентской республикой в ​​1918 году и пользовался этим статусом в течение нескольких лет. Однако после распада Советского Союза в Азербайджане почти ничего не осталось мусульманского или парламентского.В Баку сложно найти минарет или честное голосование, тем более Bentley. Процветание и социальное равенство не должны быть чужими, но когда в стране есть нефть, возникает соблазн сосредоточиться на первом за счет второго. Еще более заманчиво, когда миру нужно то, что он может дать. БТД — единственный трубопровод, по которому нефть из стран, не входящих в ОПЕК и не арабских стран, доставляется на средиземноморские танкеры. По мере того, как мировые поставки нефти сокращаются, влияние Азербайджана только возрастает.

Социальная справедливость не является предметом публичных дискуссий в Азербайджане.Более важным для власть имущих является тот факт, что этой маленькой нации удалось выжить — и теперь процветать — в трудном районе. Как сказал один чиновник, «оптимисты живут в Грузии, люди, которые постоянно жалуются, живут в Армении, а реалисты живут в Азербайджане».

А точнее в Баку. Короткая поездка по существующей железной дороге, ведущей на северо-запад от столицы, показывает не политических реалистов, а саму реальность, лачуги, в которых живут те, кто не ощутил на себе выгод от нефтяного бума в Баку.Четверть азербайджанцев живут за чертой бедности.

Эти вагоны сохраняют потрескавшийся блеск советских украшений, грубые на ощупь оборки и занавески, пейзажи, висящие в промежутках между окнами. Общество железнодорожников в накрахмаленной униформе присматривает за поездом, который едет по миру, полностью отделенному от бакинской роскоши. Одна женщина сгребает уголь в топку, которая нагревает салон автомобиля.

Муса Панахов знает эти поезда, знает, что они не конкурируют со своими немецкими, японскими или американскими аналогами.Он железнодорожник в нефтяной стране. «Но когда-нибудь закончится нефть и газ», — говорит он, улыбаясь. «Железная дорога будет жить всегда».

Первоначально опубликовано журналом National Geographic и natgeo.com в августе 2010 г.

Культура борьбы, которая помогает удерживать мальчиков от драки

МАХАЧКАЛА, Россия — Дагестан, преимущественно мусульманский регион на юге России на северо-западном побережье Каспийского моря, известен невероятной красотой своих горных пейзажей и многих небольших этнических групп, за жестокое и давнее исламистское восстание — и за его борцов.

Тысячи молодых людей здесь мечтают стать известными и заслуженными борцами, как многие гибкие и мускулистые олимпийские чемпионы, которые были до них. Например, Бувайсар Сайтиев выиграл три золотые медали, а Мавлет Батиров — две.

Города и деревни вкладывают ресурсы в спорт, нанимая тренеров и превращая кинотеатры в спортивные залы. Мальчики занимаются растяжкой и укрепляют свои мускулы и пытаются схватиться за циновки раньше своих ликующих друзей.

Мужчины из Дагестана говорят, что они всегда боролись в традиционных схватках между горными деревнями.Сегодня, однако, регион любит борьбу не столько для того, чтобы научить своих молодых людей сражаться, сколько для того, чтобы удерживать их от борьбы с повстанцами, предлагая альтернативу исламистскому терроризму.

«Тот, кто чего-то добивается в спорте, чувствует себя уверенно, — сказал Арсен Сайтиев, директор школы в Махачкале, столице региона. «Ему не нужно никому ничего доказывать, и он не будет пытаться добиться славы негативным образом».

«В основном в подполье идут подростки», — сказал г-н.Сайтиев добавил. «В это время они пытаются что-то доказать. Вместо этого они могут заняться спортом и не увлекаться этой глупостью ».

Жители Кавказских гор говорят, что их наследие и окружающая среда склоняют их к борьбе. Суровая жизнь в горных деревнях и исторические сражения с соседними племенами сформировали идеал людей, способных отличаться физической силой, твердостью характера и храбростью.

Но до нынешнего Возрождения, в советский период, борьбе не уделялось особого внимания; В немногих деревнях были тренажерные залы, и спорт пришел в упадок.

Адам Сайтиев — брат Бувайсара, трехкратного олимпийского чемпиона и сам обладатель золотой медали — однажды перефразировал Карла Маркса в интервью местным СМИ, сказав, что для Дагестана борьба «является средством контроля над ситуацией. масс ».

« Борьба, — сказал г-н Сайтиев, — не дает молодым парням уйти в лес », как здесь называют исламистское подполье.

Каждое утро десятки мальчишек и юношей бегают на пляж Каспийского моря.Это утреннее кардио — один из традиционных методов похудания для борца, чтобы он мог попасть в нужную весовую категорию.

По выходным борцы бегают по горным тропам, с которых открываются живописные виды на город. Иногда партнеры останавливаются и устраивают поединки на холодном утреннем воздухе.

Тренеры в почете. После того, как их карьера в соревнованиях закончилась, многие борцы предпочитают становиться тренерами и наставниками. Для мальчиков младшего возраста спортивные залы для борьбы служат дневным уходом.Родители оставляют мальчиков на несколько часов после школы. Для юных борцов тренер — это отец и наставник.

«Тренеры стараются обучать спортсменов всем, а не только борьбе», — сказал Абдул Казанбиев, борец на тренировке. «Они учат их, как вести себя в жизни» и на ковре.

Бедность — еще одна причина, по которой борьба стала таким популярным видом спорта в Дагестане. Снаряжение дешевое, а борцу нужны только цельный костюм или майка и обувь, а это приемлемые расходы даже для бедных семей пастухов в горах.

Насилие по-прежнему преследует Дагестан. Например, в феврале новобранец Исламского государства напал на церковь с винтовкой и ножом. По некоторым оценкам, к радикальной группировке в Сирии присоединились сотни уроженцев Дагестана.

В соседней Чечне российская армия подавила исламистское восстание около десяти лет назад, но повстанцы нашли убежище в горном приграничном районе между Чечней, Дагестаном и Грузией и вербовали в отдаленных деревнях.

Борцовские залы предлагают иное, позитивное видение борьбы и ислама.Тренеры и спортсмены вместе молятся. А некоторые борцы видят в спорте религиозное значение.

«Мы всегда боролись», — сказал Адам Батиров, который также выступал за команду в Бахрейне, о дагестанских горских борцах.